Исламская республика Иран является самым стабильным сторонником России почти четверть века — не сателлитом, но дружественной страной, которая искренне надеется, что Россия обуздает захлестнувший страну дикий капитализм.
Политика Ирана в отношении России строится на основе сотрудничества по мирной ядерной программе — это альфа и омега этих отношений. Никакие иные аспекты не являются для Ирана хоть сколько-нибудь более существенными. Так что у Ирана нет приписываемой им западными аналитиками и проповедниками стратегии ни в отношении Каспия, ни в отношении Кавказа, ни в отношении Северного Кавказа.
Иран ни разу не проявил никакой инициативы, которая шла бы в разрез интересам России. Иран воздерживается от критики России и тем более не ведет против нее ни пропагандистской, ни диверсионной войны, в отличие от иных государств.
Это единственная страна, которая сохраняет абсолютную лояльность России, прекрасно видя подводные течения, групповые интересы и лоббистские группы.
Иран благодарен России за поддержку его мирной ядерной программы, которую Россия оказывает не только технически, строя атомную станцию в Бушере, но поддерживая право Ирана на мирный атом на международном уровне.
Стратегический интерес Ирана на Кавказе заключается в том, чтобы здесь не происходило военных конфликтов — никаких.
Отдельно следует сказать о связях Ирана и Армении. Иран не только поддержал Армению энергоресурсами, он много лет спасал ее от блокады, в которой эта страна оказалась после после распада СССР и войны за Карабах. Много сил было тщетно потрачено Западом, чтобы разорвать этот союз. Армения обладает ядерными технологиями, работающей атомной станцией, кадрами и урановыми запасами. Зачем Тегерану Армения ясно, если понимать, насколько высоко значение ядерной программы в Иране. Союз Армении с Ираном гарантирует этой стране то, что она остается в зоне высоких технологий, а не превращена в азиатскую колонию больших держав.
Иран был последовательным сторонником целостности СССР, является безусловным сторонником целостности России и никогда ни в какой форме не поддерживал никаких сепаратистов.
Иран, в отличие от стран Залива, не считает, что на Северном Кавказе происходит джихад – ни сейчас, ни в ходе обеих чеченских кампаний. В Иране есть четкое понимание того, что внешние спонсоры, с одной стороны, пытались коррумпировать официальных муфтиев, а с другой стороны, стремились идейно и финансово поддерживать различные вооруженные группы.
При этом в Иране нет иллюзий относительно методов спецслужб с их борьбой против терроризма, все больше перерастающей в устрашение мусульман России. Там есть понимание, что под видом зачисток боевиков и накручивания антимигрантской истерии идет перераспределение собственности, уничтожение бизнеса и имущества конкурентов, введение феодальной коллективной ответственности, вводится запрет на мусульманскую литературу, хиджаб, строительство мечетей. В Иране есть понимание и того, что эти прискорбные факты являются отражение борьбы различных лоббистских групп. Но, в отличие от Запада и стран Залива, Иран не считает для себя возможным на этих фактах выстраивать критику России в целом.
Поэтому в Иране предпочитают рассказывать о России в позитивном ключе, а именно о политических шагах и инициативах, о старине, литературе и истории, о многообразии народов и общин, культурных традициях.
В Иране есть понимание общей судьбы с Россией.
Обе страны находятся под постоянным огнем критики Запада и их союзников. Обе страны обороняются от самых разнообразных форм вторжения: от насаждения террора до псевдодемократических бунтов, от направления в страну афганского наркотрафика до попыток культурного вторжения. Обе страны роднит сохраненное этническое и религиозное многообразие. У обеих стран древняя и богатая история. В Иране и в России мирно уживаются общины мусульман и христиан, и это мирное соседство Запад там и тут пытается раскачать.
Западные аналитики старательно не замечают, что в Иране, в отличие от Южного Кавказа, нет никаких трений между многомиллионной общиной азербайджанцев и многотысячной общиной армян. Более того, армяне в Иране, оставаясь христианами, имеют всю полноту прав, множество храмов и монастырей, газеты, школы, спортивные центры.
В Иране, где преобладают шииты, есть обширные области, населенные суннитами. Несмотря на целый ряд усилий, Запад не сумел сподвигнуть суннитские общины на диверсионные действия, поскольку права суннитов, как и права христиан, иудеев, зороастрийцев, не ущемлены. Более того, наибольшее число героев иракской войны – именно уроженцы приграничных суннитских областей. Семьи героев, живых и павших, пользуются в Иране особым почетом. Есть шахиды иракской войны не только из числа суннитов, но и из христиан и иудеев.
Особенностью иранской политики является то, что Иран принципиально не согласен с образованием Израиля на земле Палестины, считает этот режим оккупантом и последним апартеидом, обвиняет его в убийстве своих ученых и постоянном поднятии градуса речевой и военой агрессии. Отношения с этой страной для Ирана невозможны.
Интересно, что страны Залива, включая Саудовскую Аравию, развернувшие настоящую диверсионную войну против Ирана, активно сотрудничают на уровне своих спецслужб с Израилем, позабыв о палестинцах даже на уровне риторики.
Иран же, со времени Исламской революции, никогда не забывает о палестинцах и Палестине. Помимо помощи палестинцам, именно Иран вывел Палестинский вопрос на международный политический уровень, выстроив всемирный фронт поддержки палестинцев. Аятолла Хомейни провозгласил день аль Кудс, отмечаемый по призыву Исламской республики в дни месяца Рамадан. Произошло это в 1979 году, когда Хомейни принимал Ясира Арафата.
Конструктивные отношения Исламской республики с Россией стали возможны с момента окончания афганской кампании и письма аятоллы Хомейни Горбачеву, в котором тот выразил мысль, что без духовного содержания народ и страну ждет гибель. Горбачев и его окружение, с их кругозором третьесортных партийных пропагандистов, тяготившихся наследием коммунизма, не смогли даже примерно понять и ответить на это послание — все их мысли были направлены на то, как бы стать частью респектабельного, с их точки зрения, Запада, и забыть коммунизм, как страшный сон.
Хомейни называл США “большим сатаной”, а СССР — “малым сатаной” в значительной степени из-за того, что предвидел предательство советских начальников и то, чем закончится тупиковое стремление “обогнать США” в потреблении — в области, где Западу нет равных.
Этого титула Советский союз удостоился за то, что, с точки зрения Хомейни, советы хоть и являлись антагонистами капитализма, но были вынуждены постоянно сверять свою повестку с миром “большого сатаны”. Так СССР оказался втянут в афганскую кампанию и в военную помощь Ираку, развязавшему 8-летнюю агрессию против революционного Ирана.
После письма Хомейни Иран никогда не проявлял враждебности России, хотя поводов было достаточно — в ельцинские времена и позднее. Ни одна страна в мире не показывала такого постоянства в дружеской лояльности России.
Инициатором сближения с Ираном был патриарх Алексий Второй, который считал, что для России гораздо важнее укреплять связи с исламским миром и независимыми странами, каким является Иран, чем искать благосклонности Запада, который не успокоится, пока не превратит весь мир в источник обогащения.
Менее результативными были попытки установления связей с Ираном силами кавказских депутатов. Так, в Иран приезжал Надиршах Хачилаев, однако не нашел там заинтересованности в налаживании связей ниже государственных.
Было несколько попыток межпарламентских визитов и позднее, но иранская сторона также не сочла такие связи хоть сколько-нибудь полезными.
Иран руководствуется принципом “не Запад, не Восток”, не занимается экспансией, не экспортирует революцию и не обуян идеей распространять шиизм — это аксиомы Исламской революции, принципы шиитов и культурная особенность Ирана, хотя многочисленный отряд проповедников и западных аналитиков утверждает обратное.
Исламская революция 1979 года для мусульман мира, особенно — на Кавказе, была мощным глотком свободы и стимулом развития мусульманских общин повсюду. Особенно это было ощутимо в Таджикистане и Азербайджане. Однако Иран, в отличие от стран Залива, не посылал в Россию и на Кавказ ни проповедников “истинного ислама”, ни эмиссаров джихада, не основывал фондов, занятых прозелитизмом, не спонсировал конфликтные инициативы, не открывал реки финансирования муфтиев, чем активно занимались другие страны.
Одной из первых книг, которую внесли в список запрещенной литературы в России, стало «Завещание» Хомейни. Надо понимать, какое значение имеет этот труд для иранцев, глубокий анализ происходящих в мире процессов. Хотя эта книга является важнейшим наследием революции, Иран не стал делать никаких заявлений по поводу ее запрета в России.
В президентство Дмитрия Медведева Россия отказалась от поставок Ирану установок С-300, подписала удушающие санкции ООН. Пуск атомной станции в Бушере много раз откладывался, а затем компьютерные системы станции оказались инфицированы вирусом. И снова Иран урегулировал все эти обстоятельства келейно, не поднимая шума.
В России были убиты дети сотрудников посольства — убиты с нарочитым вызовом, под камерами наблюдения, недалеко от поста милиции, в районе проживания дипломатов. И снова Иран не стал придавать этой трагедии огласки.
Российские снабженцы разного уровня всячески саботировали поставки запчастей к самолетам гражданской авиации, что привело к ряду авиакатастроф, однако и в этих случаях Иран нашел пути решения проблемы, не идя на конфликт.
Иранские банки не могут более проводить трансакции, российские посредники заморозили экспорт лучших в мире фисташек, превосходных овощей, фруктов и прочих товаров из Ирана и поставок в Иран. Но и это является поводом не более чем шуток в Тегеране.
Еще в 90-х годах иранские студенты успешно учились на стратегически важных для Ирана специальностях. При Ельцине диктат США был таков, что ряд вузов закрыл прием иранских студентов. Это положение сохраняется и теперь, однако Иран решил проблему подготовки научных кадров и не имеет претензий к российской стороне.
В Иране хорошо знают Кавказ, как Южный, так и Северный, знают особенности менталитета народов, горячность нравов и многообразие культур. В Иране понимают сложную кавказскую мозаику, проблему нехватки земель и драматизм столкновения нравов дикого капитализма и кавказского характера. Кроме того, в Иране хорошо понимают Кавказ, поскольку у них тоже в избытке представлены горные племена и народности, сохраняющие этнические особенности, в том числе доисламского происхождения.
В Иране отчетливо видят и анализируют схемы проникновения израильской агентуры на Кавказ, сферу ее влияния и методы действий. Для иранцев не составляет особой сложности, в отличие от нечутких к исламской тематике российских спецслужб, анализ действий различных сил — от узких доктринерских групп до разнообразных джихадистских образований. Также в Иране есть понимание того, что значительная доля дестабилизации и террористической опасности продиктована на Кавказе бизнес-интересами местных кланов, а не действиями подполья.
Иран не вмешивается в дела России и не осуждает ее действий — этот принцип был соблюден во времена всех волн насилия на Кавказе от армяно-азербайджанского конфликта, событий в Абхазии и Южной Осетии до обеих чеченских кампаний и грузинской войны августа 2008 года.
Иран наблюдает за активностью израильской агентуры в районе Большого Кавказа, за ростом военного сотрудничества и проникновением сюда разнообразных западных структур.
Не менее внимательно в Иране наблюдают за раскручиванием темы национализма, «русских маршей», сменивших «болотную активность». В Исламской республике есть достаточно четкое понимание о том, какие векторы силы действуют на российской улице и в сфере пиартехнологий. Они полагают, что в России власти смогут удержать эти эксцессы, и они не опасны целостности страны.
В Иране есть понимание того, какие ошибки совершает российская власть на Кавказе и в отношении мусульман, но культура и менталитет иранцев таковы, что они не высказывают своего мнения на этом важнейшем стратегическом направлении.
Иранцы ищут консенсуса, а не противостояния. Вот поэтому если иранцам отказали в России в получении образования и запретили книги, они интересуются гуманитарными науками и восхищаются тем, что новобрачные приходят поклониться могиле Неизвестного солдата.
В Иране с большим интересом относятся к области гуманитарных знаний. Так, на персидский переведены все лучшие книги классической и современной русской литературы, там активно изучают русский язык – зачастую просто в качестве хобби. Иранцы знают и ценят советское кино, особенно — советские фильмы о войне, с большим вниманием относятся к российской традиции почитания воинской доблести.
Что касается деятельности Ирана в России, то она начисто лишена попыток культурного и тем более религиозного вторжения. Иранцы очень дозировано пропагандируют свои достижения, главным образом, в области культуры, науки и образования: проводят фестивали кино и симфонической музыки в столице, показывают произведения искусств и ремесел, издают книги по истории и культуре своей страны. В Куме, Тегеране, Исфагане функционируют университеты, которые принимают на любые специальности на льготных условиях студентов из бывшего СССР, помогают им освоить язык.
В Иране успешно, несмотря на удушающие санкции, развивается наука и технологии. Многократно Иран протягивал руку помощи гибнущим коллегам в России, с прискорбием наблюдая, как один за другим закрывались НИИ и лаборатории. Но эта дверь в отношениях наших стран прочно заперта. Ученые и конструкторы доживают свой век на обочине, Россия платит миллиарды за западные технологии, пока ангажированные СМИ и сетевые агитаторы рассказывают невежественной публике о “захватнических аппетитах” Ирана и “шиитском полумесяце” на Ближнем Востоке.
http://kavpolit.com/kakoj-kavkaz-nuzhen-iranu/
**
Как сообщалось, 24 ноября в Женеве завершились переговоры министров иностранных дел «Группы шести» с делегацией Ирана по ситуации вокруг иранской ядерной программы. Итоги переговоров анализирует в интервью «Русской народной линии» политолог-международник, заместитель директора Северо-Западного института управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте России, доктор философских наук, профессор Юрий Косов:
«Это результат многих компромиссов, в нем заложены определенные выигрыши и угрозы поражения при некоторых сценариях развития. При определенном стечении обстоятельств может проиграть как Израиль, так и Россия и Запад с Соединенными Штатами, но сейчас успехи для всех очевидны. Конечно, каждая из сторон сделает так, чтобы невыгодный для нее сценарий не реализовался.
Какие плюсы от этого соглашения?
Прежде всего, это выгоды, которые получают сами политики, тот же Барак Обама. Он как бы позиционирует себя и хочет войти в историю как американский президент – миротворец, как президент, получивший Нобелевскую премию мира. Для американских президентов это большая редкость. Был еще Джимми Картер, но он получил премию не как президент, а уже за свою деятельность после того, как покинул президентский пост. Барак Обама получил Нобелевскую премию мира, занимая пост Президента США. Он обещал закончить войну в Ираке и в Афганистане и предпринимает для этого усилия.
В XXI веке он первый президент, особенно на фоне агрессивного Джорджа Буша, который выбрал мирный вариант развития судьбы в истории сирийского конфликта. Хотя давление на него оказывалось достаточно серьезное. Наметилась тенденция негативной оценки деятельности второго президентства Барака Обамы, поскольку США явно потерпели поражение в Сирии. Режим Асада, которого они всячески клеймят, находится у власти, а у оппозиции множество проблем. В Ираке также хватает проблем, хотя война заканчивается, и США уходят, не добившись тех целей, которые они ставили. Конечно, Бараку Обаме, чтобы придать новое дыхание своей политики, нужен был внешний политический успех. И если предыдущие президенты – Буш или Клинтон - ориентировались на победоносную небольшую войну, то Барак Обама ориентируется на мирное разрешение кризисов. Решение застарелого иракского кризиса, который идет со времен Картера, которого признали самым слабым президентом в XX веке, конечно, повышает авторитет Барака Обамы, придает политике США новый импульс. Америка подтвердила свое лидерство, по крайней мере, в Западном мире. Также она подтвердили свою ведущую, инициативную роль в мировой политике.
Для России и Президента Владимира Владимировича Путина это также важный успех, поскольку он превращается в наиболее влиятельного политика в мире. Его предложения по Сирии получили широкий резонанс. В свое время говорили, что в Сирии победила наша дипломатия, а Украину мы проиграли, Сирия где-то далеко, а Украина рядом, но только что пришло сообщение о том, что Украина откладывает подписание соглашения об ассоциации с Евросоюзом, что также еще один очень серьезный дипломатический успех России. Теперь - заключение договора по Ирану. Россия всегда выступала за мирное решение этого вопроса. Многое что для этого сделала. Пророссийские предложения опять стали драйвером, как в сирийском урегулировании, и поэтому это работает на прибавления влияния Президента Владимира Путина и иранских лидеров.
Иран устал от блокады. Мои коллеги международники говорят, что Иран напоминает Советский Союз 1984 года: дефицит, производительность труда в Иране в 5-10 раз ниже, чем в странах Запада. Понятно, что страна не богатая, хотя есть нефть и газ, но продавать их не разрешено. К этому прибавляется блокада, дефицит лекарств и других товаров. Народ от этого устал. Иранское руководство, которое сейчас смягчает санкции в отношении Ирана, выводит страну в мировую экономику, тоже получит успех в своей стране. Новому Президенту Ирана это пойдет в актив с точки зрения политики конкретных лидеров и их имиджа. Для Запада блокада Ирана, напряженные межгосударственные отношения, всегда являлись серьезной проблемой, это всегда был "гвоздь в ботинке", потому что имелись явно антизападные, антиамериканские настроения в одной из крупнейших стран Ближнего Востока. Иран фактически региональный лидер по экономическому, политическому и демографическому потенциалу. Очень влиятельный среди определенной группы мусульманского населения страны, он, конечно, ослаблял позиции Запада в регионе и усиливал антизападные настроения. Иран финансирует различные группировки, которые открыто выступают с оружием в руках против Израиля и интересов Запада, поэтому это урегулирование напрашивалось. Тем более, что в 1950-е и 1970-е годы до исламской революции Иран был одной из самых прозападных стран региона. Поэтому смягчение отношений с Ираном, установление отношений с ним еще не нормальных, но уже не враждебных, бесспорно отвечает интересам Запада.
Конечно, американцы Израиль не сдадут и тут есть масса всяких и механизмов и рычагов. Но то, что в данном случае Соединенные Штаты не посчитались с интересами Израиля, это факт очевидный и достаточно редкий в американской внешней политике. Можно вспомнить только лишь дружбу Соединенных Штатов с Саудовской Аравией. Они поддерживают саудитов, которые тоже антиизраильски настроены. Здесь Соединенные Штаты делают определенный геополитический расчет. Иран, во-первых, связан с тем, что ослабевает роль Израиля в регионе. Соединенные Штаты понимают, что сотрудничество с Израилем уже не позволяет контролировать этот регион, как в 1950-е, 1970-е годы и даже 1990-е годы прошлого столетия. Сейчас Ближний и Средний Восток кардинально изменился. Если Израиль живет на дотации Соединенных Штатов, то богатейшие арабские нефтедобывающие государства сами дотируют Соединенные Штаты, делая вклады в их облигации и прочие ценные бумаги. Усилился военный потенциал региона и отдельных держав. Мы помним, что в кризисе вокруг Сирии Соединенные Штаты поддерживали позицию Израиля, который предлагал разгромить Сирию и вооруженным путем свергнуть режим Башара Ассада. В итоге Израиль и Соединенные Штаты попали в очень не приятную ситуацию, из которой приходилось выходить очень тяжело. Мы помним, как озабочен и откровенно расстроен был Барак Обама на саммите G-20 в сентябре в Петербурге. Было видно, что человек очень переживает, что он попал в ситуацию очень непростую. Данный случай напоминает аналогию российской политики в отношении Ливии и Сирии, когда Россия поддержала позицию Запада по Ливии, а в итоге получила совсем не то, что ожидала. По Сирии Россия заняла совсем другую, более жесткую позицию.
Мне кажется, Соединенные Штаты, поддержав решение Израиля по Сирии, взяв курс на жесткую конфронтацию, на военное вмешательство, остановились буквально у последней черты, поняв, что вмешательство будет себе дороже. Но в этом случае к мнению израильского руководства по поводу Ирана они не прислушались. Конечно, в Соединенных Штатах есть очень мощное произраильское лобби, которое сейчас активизируется. Сейчас предлагается создать определенную группу, определенную комиссию по переговорам с Израилем. С Израилем будут отдельно работать, ему пообещают экономическую и военную помощь плюс еще какие-то преференции. Звоночек для израильского руководства тревожный, если они обладали огромным, неоспоримым влиянием на Соединенные Штаты, то сейчас стратегическое решение по развитию региона принимается вопреки мнению Израиля. Такое решение не приведет к генеральной линии Соединенных Штатов на сдачу Израиля вообще, его, конечно, будут всячески поддерживать, но, тем не менее, произошли изменения геополитической ситуации в регионе. Если раньше Соединенные Штаты могли решать свои проблемы, опираясь на Израиль, который, как орешки, щелкал арабские армии, громил их, то сейчас США втягиваются в регион и становятся игроком, потому что Израиль их интересы в регионе защитить не может при такой массированной поддержке. Из "шерифа Соединенных Штатов" в Ближневосточном регионе, Израиль постепенно, как считают многие наши российские международники, превратится в «мальчика», которого надо будет всячески защищать от его арабских соседей. Израиль проводит политику эмиграции со всего мира. Численность еврейской общины там составляет порядка 6 млн. человек за 50 лет эмиграции из всех регионов. В это же время население арабских стран уже перевалило за двести и подходит к 250 млн., а уже к середине XXI века будет составлять около полмиллиарда человек. Таким образом, соотношение евреев и арабов составит - 1/100, а это серьезный демографический фактор. В этих странах есть деньги, образование и вооруженные силы.
Женевские договоренности – это, конечно, определенный триумф российской дипломатии. Выстраивается определенная линия: Сирия, Украина, Иран. Как говорят: один раз - случайность, второй раз - совпадение, а третий раз уже закономерность. Это говорит о том, что Россия вернулась на мировую арену как сильная мировая держава. Советский Союз был сверхдержавой. Многие говорили, что его скорее боялись, чем уважали, но не один мировой вопрос без Советского Союза не решался. Как в первой половине XIX века ни один вопрос в Европе не решался без Российской Империи.
Возвращение России на мировую арену в таком качестве, когда большинство мировых вопросов не решаются без нее и даже во многом решаются по ее инициативе, говорит о восстановлении утраченного статуса. Но если Советский Союз боялись, то сейчас в мире растет популярность российского руководства. Популярность Президента России достаточно высока, авторитетные западные журналы признают его самым влиятельным лидером по оценкам Форбс и Тайм. В отношении советских деятелей это было трудно представить, поскольку шла "холодная война". У России очень серьезный геополитический потенциал, достаточно сильные по мощи вооруженные силы в мире и второй паритетный с Соединенными Штатами ядерный потенциал. Это очень сильные факторы. Многие говорят о недостаточной эффективности и силе российской экономики, но Россия сейчас подтягивается к пятерке развитых стран, но пока с ограниченностью своего экономического потенциала, зато Россия сумела компенсировать этот недостаток дипломатическими возможностями, дипломатическими традициями, которые в нашей стране очень велики. Они идут от имперской России и Советского Союза, от российских и советских дипломатов.
Этот успех также несет для России определенную скрытую угрозу. Сейчас открывается газопровод Южный поток, началась работа в Сербии. Но ситуация такая, что сейчас Россия имеет монополию на поставки газа в Европу. Но если сближение Ирана и Запада пойдет очень быстрыми темпами, то тогда нитки газопроводов могут пройти через Иран. И газ из Средней Азии на Запад пойдет не по российским трубопроводам, а по иранским. Это может нести в себе определенную угрозу. Но я думаю, что быстрого сближения между Западом и Ираном не произойдет, так как пропасть очень велика. Кроме того российская газовая дипломатия предусмотрит этот вариант и найдет соответствующие альтернативные маршруты и альтернативные рынки сбыта».
http://ruskline.ru/news_rl/2013/11/25/etot_uspeh_takzhe_neset_dlya_rossii_opredelennuyu_skrytuyu_ugrozu/
